РИН. КНИГА ПЕРВАЯ - "ЗВЕЗДА И ЖЕРНОВ".
ЧАСТЬ 3. ГЛАВА 5.
- …Оруженосец ади Питри, Ваша Доблесть? – удивлённо переспросил его Файго Джегаз. Он всего несколько минут назад отправил гонца к герцогу с вестью о парламентёрах, и потому о существовании воинственного юноши вспомнил, лишь когда о нём упомянул этот невесть откуда взявшийся рыцарь со своими диковенными спутниками.
- Да, я привёз ему письмо от его господина. Но я приехал чуть позже, мы разминулись, и потому я не смог его передать… Мы с ади Питри давние знакомые, и мне было бы неловко не выполнить его просьбу, – сокрушался Хайес, от досады меряя шагами пяточок перед лестницей на стену.
- К моему величайшему сожалению, я не могу его позвать, Ваша Доблесть! – развёл руками командир второй четверти первой сотни гвардейцев. – Я ещё рано утром отправил юношу по верху стены в сторону Тэрийских ворот, с одним поручением. Полагаю, что раньше чем за два часа до полудня он не вернётся.
- Тысяча Заклятий Тёмного! – засверкал от ярости глазами Хайес. – Вы не представляете, как вы меня расстроили!
- Если хотите, Ваша Доблесть, то можете оставить письмо мне, а я, когда он вернётся, тотчас ему его отдам! – предложил Файго Джегаз.
Рыцарь зарычал и, выхватив откуда-то из складок плаща, накинутого поверх доспехов, несколько перехваченных золочёной бечёвкой и скрепленных сургучём листов бумаги, в бешенстве затряс их перед лицом командира гвардейцев. – Я дал слово отдать это лично в руки этого треклятого оруженосца! Вы понимаете? Лично!.. Знал бы я, что здесь такое творится! Эх!.. А ведь у меня и своих забот по горло! – и Хайес махнул рукой в сторону молчаливо толпящихся у стены дома шоэнов, во главе со скучающим айвонцем.
- Вы бы их не таскали за собой по городу, Ваша Доблесть. Всё равно ни о каких товарах с ними никто говорить нынче не будет! Зато на улице вооружённым чужестранцам сейчас весьма небезопасно: неровён час, начнётся штурм, или просто шум какой поднимется, так их, под горячую руку, запросто всех поубивают! – нахмурился Файго Джегаз.
- И чёрт с ними! Надоели уже! – злобно фыркнул Хайес и, заметив удивление в глазах командира гвардейцев, довольно хмыкнул. – Это шутка, гвардеец. Я за них головой отвечаю перед императором Фрааса!.. Однако, раз уж так нескладно получилось, то я, вместе со своими спутниками, обожду юношу в вашем сторожевом домике.
Файго Джегаз на мгновение задумался, но, вспомнив дарственный перстень герцога, продемонстрированный этим ади Пайком Даггемо, господином Лысых Холмов, лишь коротко поклонился:
- Как вам будет угодно, Ваша Доблесть!
- Привязывайте лошадей и все в дом! – махнул рукой шоэнам и айвонцу Хайес. – Он будет здесь через час, так что придётся обождать.
Файго Джегаз проводил взглядом эту странную компанию, а затем уселся на первую ступеньку лестницы. Ему было и скучно, и тревожно одновременно. Скучно, потому что приходилось торчать тут внизу, под стеной, не имея возможности, в отличие от тех, кто был наверху, видеть то, что происходит вокруг города. А вот в том, что он тревожился, не было ничего удивительного: сейчас все в городе были на взводе, и пребывали во власти страха. Даже самые смелые и решительные. И даже несмотря на то, что все были убеждены, что город защищён надёжно, и что король во главе целой армии вот-вот примчится на помощь. Все были сбиты с толку и очень напуганы таинственным врагом: кто это, как попал сюда, насколько он многочисленен, что можно от него ждать и что, наконец, ему нужно от Индэрна? Файго Джегаз снял с головы остроконечный шлем, из которого ему на колени тут же вывалилась войлочная шапочка, и взъершил себе волосы. Поднявшись со ступеньки, он оглядел стоящего позади него на страже гвардейца, а затем поднял лицо вверх и крикнул:
- Эй, наверху! Что у вас нового?
- Ничего, Ваша Милость! Переговорщики стоят перед воротами, так же, как и туман над Тардом! Ну разве что последний вот-вот должен развеяться! – прокричали сверху в ответ.
- Хорошо! Когда развеется, расскажешь, что видно! – распорядился Файго Джегаз и неторопливо направился вдоль стены. Он успел пару раз пройтись до следующей башни и обратно, и даже взглянуть на ворота, возле которых стояло два десятка латников и старший инткул в своём серо-зелёном плаще, когда услышал шум подъезжающей со стороны улицы кавалькады. Файго прибавил шагу и остановился перед входом на стену. И вовремя: через мгновение к стене подъехал герцог в сопровождении придворного волшебника, рядом с которым держался тот же самый молодой чародей, что и ночью. Следом за ними двигались командир гвардии, аргод стены и нескольких рыцарей, из числа тех, что прибыли вместе с ади Ранеком, во главе с ним самим, а также полтора десятка из личной охраны герцога и столько же обычных стражников.
- Что нового, гвардеец? – поманил к себе пальцем Файго герцог.
- Ничего, Ваша Решимость. Перед воротами стоят парламентёры, а весь пригород до сих пор укрыт туманом. Но туман должен вскоре рассеяться, – выпятил грудь командир второй четверти.
- Лучше бы ему рассеяться! – проворчал герцог и взглянул на стену. – Ох, дьявол! Опять надо лезть на самый верх. Вы бы, Дэдэн, придумали что-нибудь, чтобы я мог летать. А? Ну что вам стоит? Ведь вы такой опытный чародей!
- Ваша Решимость, искусство полёта относится к числу наивысших, и я, признаться, не силён в нём, – устало поклонился придворный волшебник.
- А! Пронзи меня рог Тёмного! Ну а в чём же вы сильны, мой любезный Дэдэн? – досадливо проворчал герцог, пропуская вперёд себя инткула и несколько человек из личной охраны. Придворный волшебник ничего ему на это не ответил и лишь поджал губы и надменно выпрямился. Герцог ещё что-то сказал, но Файго его уже не расслышал, ибо Его Решимость скрылся за первым поворотом лестницы.
Как и говорил командир гвардейцев, парламентёры терпеливо дожидались перед воротами, а туман над Тардом стремительно развеивался. И по мере того, как его покров истончался и уползал прочь, лицо герцога становилось всё мрачнее: враг оказался неизмеримо многочисленнее, чем кто-либо мог предположить. Сотни, если не тысячи палаток на холмах, в полуиле за пригородом, переливались всеми цветами радуги в ласковых и беспечных лучах восходящего солнца. Причём, сразу же бросалось в глаза, то, как обстоятельно враг подошёл к обустройству лагеря: палатки стояли ровными рядами, и за те несколько часов, что чужаки были здесь, они уже почти обнесли его по периметру земляным валом, рвом и добротным частоколом, прерываемым редкими башенками. А на окрестных холмах то тут, то там также торчали деревянные башни, подле которых виднелись диковенные животные, мирно пасущиеся под надзором вражеских солдат.
- Семь имён Тёмного! – потрясённо прошептал герцог. – Как могла такая армия незамеченной высадиться на побережье и дойти аж до Индэрна!
- Доблестнейший мой ади Вальми! - обернулся к герцогу ади Ранек. – Я вам уже объяснял, что это какой-то странный противник: его ничто не интересовало по пути к Индэрну. Они не тронули ни Пьерт, ни Бегген, ни многочисленные замки и сёла, встречавшиеся у них на пути. Они, вообще, как высадились, так сразу же и устремились сюда, выслав вперёд многочисленный авангард, препятствовавший кому-либо отправлять гонцов с предупреждением о надвигающейся опасности. Да и двигались сама эта армия просто невероятно как быстро!
- А кроме того, Ваша Решимость, – вступил в разговор Дэдэн. – Как я вам уже говорил, волшебники врага воспользовались неведомой в наших краях магией, лишающей наших чародеев возможности обмениваться между собой известиями при помощи колдовства. И, причём, на довольно большом растоянии от пути следования вражеской армии.
- Ну вы же, Дэдэн, в конце-концов, сумели известить и Гильдию, и короля! – рассердился герцог.
- Ваша Решимость, постижение тайн Великого Пути, или, Дороги как чаще его называют, и есть то, в чём я сумел достигнуть наивысшего мастерства, – поклонился Дэдэн, едва заметно самодовольно улыбнувшись. – Сомневаюсь, что кто-нибудь ещё в Гильдии, кроме меня, справился бы с подобной задачей.
- Полноте, Дэдэн! – поморщился герцог. – Лучше скажите, что ещё известно об этой армии? Кто-нибудь знает, откуда она взялась? Что за существа в его рядах? Кто стоит во главе её?.. Хоть что-нибудь? – герцог торопливо переводил взгляд с одного лица на другое, но никто и ничего не мог ему сказать. Лишь Дэдэн перегнулся через стену и внимательно разглядывал стоящих перед воротами воинов. Более всего его внимание привлекли двое из парламентёров – низенькие, коренастые, но при этом весьма подвижные, со смешными, немного трапецевидными головами, расширяющимися книзу. Из шлема у них торчал не то рог, не то какое-то замысловатое подобие уха. Они всё время вертелись в седлах и о чём-то тихонечко, но весьма оживлённо переговаривались, тревожно подёргивая этим своим не то рогом, не то ухом. Наконец он повернуся к герцогу:
- Таких дэкамэ, как те двое, я никогда раньше не видел… Равно как, и тех странных животных, на которых они сидят…А вот ещё двое из парламентёров точно – вайшу! Только у них есть такое рогообразное ухо, растущее из центра головы. Они живут на самом краю нашего мира, далеко на северо-западе… - несколько секунд Дэдэн задумчиво теребил свою бороду, а затем продолжил. – Основываясь на этом, Ваша Решимость, я осмелюсь предположить, что данный враг – одна из противоборствующих сторон в той войне, на северо-западе, спасаясь от которой, на протяжении последних нескольких лет в Ирвир прибывали беженцы. Особенно много их стекалось в Бирюм.
- И что это нам даёт? – нахмурился герцог.
- Да пока, ничего, Ваша Решимость! – пожал плечами Дэдэн. – Как удалось выяснить Гильдии, расспрашивая этих несчастных, в их крае, уже почти лет десять идёт жестокая междоусобная война. Причины – совершенно обычные: борьба за власть между местной знатью. В общем, ничего интересного.
- Кх! Десять лет! – заворчал герцог. – Я вижу, что за эти десять лет они много чему смогли научиться! – он ещё раз обвёл взглядом окресности города. – Не кажется ли вам, господа, что их слишком много? Что нам… будет трудно удержать город?
То, что герцог сомневался, что им удасться отбиться от столь многочисленного, и, судя по всему, весьма опытного противника, он не сказал, но все и так его прекрасно поняли.
- На всё воля Господа нашего, Игуна! – осенил себя знаком круга ади Ранек. – Король уже спешит к нам на помощь, так что будем надеятся, что Господь не оставит нас!
- Да примет Игун к сердцу слова твои, ади Ранек! – тяжело вздохнул герцог, и немного помолчав, добавил. – Однако, не пора ли нам узнать, что за страшная нужда подвигла эту грозную армию проделать столь невероятно долгий путь? – и, опёршись руками о край стены, герцог нагнулся вниз.
- Досточтимые господа, представляющие своего могущественного, но неизвестного мне господина! С вами изволит говорить герцог Вальми Уарги Индэрнский, по прозвищу Северный Зуб, господин этого славного города Индэрна и всех земель окрест: от Чёрных Мхов и Тэрии на севере, до Аймпарского монастыря и леса Бурт у озера Хиро на юге, от монастыря Искуплённого Тэгу и Оленьей Тропы на западе и до реки Кэйр на востоке! – громогласно закричал он. – Я требую от вас ответа! Извольте сказать мне, по какому праву вы вторглись в мои земли и осадили мой славный город?
Парламентёры коротко переглянулись, а потом один из них задрал голову вверх:
- По повленю наш господ но Тоэл Лакан эну Рро, Трети Длан Ойнар Рагс, мы требум дат челвечех отрок, у котого толко начнает рост брады и ус, у котого слева вверх на груд три, перекрывхся межу собо, тимных круг, кажд размер менше человечех ух, и котог, как знат наш господ, эст в вашем город. Есл вы дат это отрок, то получит велика награда! Очен велика! Есл вы его не дат, город будет разрухан, а все его жител убит! Что мне сказат наш господ?
- Что за бред? – обернулся с растерянным видом герцог. – Какой ещё отрок?!
- С тремя тёмными, перекрывающимися кругами вверху левой груди, каждый из которых размером чуть меньше человеческого уха, и, наверно, выглядящими так же, как выглядели сегодня ночью луны в середине трёхлуния, – пояснил Дэдэн, яростно теребя свою бороду, сам озадаченный ничуть не меньше.
- У нас что, есть такой отрок? – набычился герцог, с большим подозрением уставившись на придворного волшебника.
- Нет, господин герцог! По крайней мере мне о таковом ничего неизвестно! – глядя прямо в глаза своему господину, ответил Дэдэн и медленно спрятал в рукава упленда руки, скрестив их у себя на груди.
- Вы поклянётесь мне в этом, Дэдэн? – ткнул пальцем в его сторону герцог.
Придворный волшебник степенно поклонился:
- Могу сделать это прямо сейчас!
- Ладно, я вам верю! – махнул рукой Северный Зуб. – Лучше посоветуйте, что ответить этим… этим блаженным на голову!
- Так и скажите им, что у нас нет такого отрока! – раздражённо сказал Дэдэн.
- Эй, вы! – герцог вновь перегнулся через стену. – Передайте своему господину, что в моём городе нет такого отрока!
- Тода наш господ но Тоэл Лакан эну Рро, Трети Длан Ойнар Рагс, просил требоват вывест к нем всех отрок город такой число лет, и он сам скажет кто это отрок! Есл он и так не надет это отрок, то его воин водет в город и будет искат это отрок, пока не надет его или его след, – заявил в ответ парламентёр.
- Что-о-о?! – заслышав столь наглое требование, герцог чуть не свалился со стены.
- Слышали чего хочет эта зазнавшаяся кочерыжка, эта самая Третья Длань Чего-то Там?! – герцог впал в бешенство и, кажется, готов был немедленно и собственноручно разорвать этого самого Тоэла Лакана на куски.
- Можно осмотреть всех юношей в городе, и, коли такой сыщется, выдать его им. Можно, если мы такового не найдём, выбрать любого другого, сделать у него на груди требуемые знаки, я заставлю его забыть об этом, и после этого, опять-таки, выдать его осаждающим, – вновь поклонился герцогу Дэдэн.
- И вы думаете, что после этого они уйдут?! – вскипел герцог.
Дэдэн задумчиво пожевал губами, а затем с сомнением покачал головой:
- Не знаю, господин герцог. Мне неизвестно, почему они ищут этого юношу, и что им ещё нужно от него, кроме этих примет… Но, возможно, это даст нам немного времени.
- Ммммх! – зарычал в ярости герцог, а затем с силой хлопнул кулаком по своей ладони. – Вы в своём уме, Дэдэн? Обкусанную пятку Тёмного, а не юношу получат они у меня! Что будут говорить обо мне мои подданные, если я начну раздавать их кому попало!..
- Вы слишком хорошо о них думаете, господин герцог, – грустно улыбнулся волшебник.
- Плевать! Но я не поступлюсь своей честью! – взревел Северный Зуб.
- Тогда вы можете ответить, что должны обдумать их предложение, а затем отказаться от него. Так мы тоже сможем выиграть время, – сделал ещё одну попытку Дэдэн.
- Нет! Пронзи меня рог Тёмного! Я не намерен что-либо обсуждать с теми, кто пришёл ко мне, не как друг, со смиренной просьбой, а как враг и наглый завоеватель! – заорал герцог.
- Правильно, Северный Зуб! Пусть нас рассудят Господь Бог, меч и доблесть! – поддержал того ади Ранек, ободряюще кладя тому на плечо, закованную в латную рукавицу, руку.
Герцог обвёл всех взглядом, а затем вновь перегнулся через стену:
- Эй, вы! Передайте своему господину, этой самой Третьей Длани Чего-то Там, что я ему не не то, что отрока, а даже помои с моей кухни, и те не дам!.. Пусть убирается туда, откуда пришёл!
После того, как смолкло эхо от громовых раскатов его голоса, парламентёр злобно закричал:
- Очен глубо! Вы не мудр правител! Вы и все ваш народ будут убит!
И развернувшись, парламентёры поспешно ускакали на своих невиданных скакунах, похожих на огромных и порядком истощавших овец.
- Итак господа, считайте, что штурм уже начался! Не думаю, что они станут медлить, – герцог прищурился, наблюдая затем, как парламентёры стремительно мчатся в сторону своего лагеря. – Аргод, идите сюда и слушайте меня внимательно!..
Рин досадливо почесал скулу: на последний межбашенный пролёт цилиндров не хватило.
- Эй, Дамот, чего делать-то? – спросил он идущего следом за ним солдата.
- А я почём знаю? – хитро прищурился тот в ответ. – Я получаю лишь солдатское жалование, и за рассуждения мне не платят. Вот вернёмся, тогда пусть командир и решает!
- Ну а вдруг мы не успеем? Вдруг начнётся штурм, и прилетят эти твари? – не отставал от того Рин.
- Тьфу! Вырви Тёмный твой язык! – рассердился Дамот. – Чего ты несёшь парень? Может господа и так, полюбовно, договорятся между собой, и до смертоубийства дело и не дойдёт! Ты видел какая там армия? Я уже на двух войнах побывал, и кое-что в этом деле смыслю! Да не допусти того Игун, но если вдруг и вправду начнётся штурм, то нам ой как придётся несладко!
Рин, при упоминании о вражеской армии, вновь подбежал к краю стены и посмотрел на ближайший холм, на котором, под защитой невысокой деревянной башенки, паслись никогда невиданные им животные – длинношеии, длинноногие, поросшие длинной шелковистой шерстью, то белой, то чёрной, то коричневой, то ярко-синей, а то и всех этих цветов сразу в разном их сочетании, и на которых быстро, но удивительно плавно скакали солдаты противника. Ничего другого с этого места видно не было, хотя с предыдущего межбашенного пролёта он смог разглядеть даже край вражеского лагеря: огромного, ослепляющего чудесной радугой своих палаток, и, ко всему прочему, укреплённого по всем правилам военного искусства. Действительно, было над чем призадуматься.
- Слушай, Дамот, а может быть сходим в замок и попросим ещё таких цилиндров? – предложил Рин, когда, перестав, наконец, глазеть на холм, вновь подошёл к солдату.
- Ишь чего надумал! – нацелил на юношу свою бороду солдат. – Так я и пойду в логово колдуна! Тебе надо – ты и иди!.. Иди, иди!.. А я командиру скажу, что ты вернёшься попозже. Когда до конца выполнишь его приказ… Он будет доволен.
- Да, а вдруг я пропущу начало штурма? – обеспокоился Рин.
- Да уйми тебя искуплённый Бануларего! Чего ты всё каркаешь? Штурм! Штурм! – Дамот не на шутку рассердился и махал руками, словно ветряная мельница своими ветрилами. – Штурм вдруг, ни с того, ни с сего не начинается! Индэрн – город великий. Это тебе не захудалый городишка, у которого стена чуть повыше плетня... Да и к штурму ведь подготовиться надо. Орудия там всякие, лестницы… Так что иди, не бойся! Без тебя не начнут.
- Хм! – хмыкнул несказанно довольный этим Рин. – Ну тогда я пошёл.
- Иди, иди! – вновь махнул рукой в его сторону Дамот, злорадно усмехнувшись при этом. – Может хоть волшебник излечит тебя от этой юношеской дури.
Рин ещё раз взглянул на солдата и решительно направился к башне.
- Эй, погоди! – окликнул вдруг Рина Дамот. – Возьми и мою суму. Может тебе ещё чего полезного дадут.
- Так я же не донесу столько! – заартачился Рин.
- Донесёшь. Ты парень крепкий! – хлопнул его по плечу Дамот и, сунув в руки Рина ещё и свою суму, довольно крякнул.
- Ну, ладно, – недовольно буркнул Рин, пристраивая у себя на плече теперь уже две лямки.
Наверное это плохо, что мне так хочется битв и сражений, – в очередной раз подумал Рин, спускаясь со стены. – Извечные спутники доблести и славы – смерть и страдания. И дороги войны щедро усеяны телами убитых – воинов, крестьян, горожан. Война не знает пощады и не обходит стороной ни старика, ни ребёнка… Так неужели же земная слава стоит всего этого?.. – Рин виновато вздохнул. – Но разве он когда-либо этого хотел?… Вернее… Как бы это сказать?.. Ведь он, хотя и мечтал о войнах и воинской славе, но никогда не желал этого ни своим близким, ни своему родному краю. Просто он думал об этом так, как оно сейчас и случилось – война, как-то сама собой, придвинулась и стала чем-то почти неизбежным. Вне зависимости от того, хочет он того, или нет…
Лестница кончилась, и Рин вышел из башни на немощёную улицу.
- А ну шевелись!.. Наели задницы на мирных харчах! – из-за угла выбежали десятка два мечников и примерно столько же лучников, под командованием сердитого сержанта, и устремились к той же лестнице, по которой только что спустился Рин.
Юноша торопливо отступил к стене, пропуская мимо себя отряд. Звякая разномастными доспехами, запыхавшиеся солдаты зловонным облаком пронеслись мимо, и тускло-мерцающей змеёй вползли в башню. Это не гвардейцы, подумал Рин, это уже городская стража. Наверное, дела и вправду плохи, раз уж и этих горе-вояк пригнали. Едва он так подумал, как раздался скрип несмазанных колёс, сопровождаемый неспешным перестуком копыт, и оттуда же, откуда за минуту до этого появились солдаты, выехала большая телега, запряжённая мощными тяжеловозами. Телега была доверху загружена брусчаткой вывернутой из мостовой, и атурийские битюги, несмотря на всю свою недюженную силу, лишь с заметным трудом могли тащить этот груз. Рядом с телегой, держа в руках длинные вожжи, шёл горожанин в тёмно-синем пурпане с бежевыми складками и зелёных штанах-чулках. По этой одежде Рин узнал в нём перевозчика тяжёлых грузов. Их было всего трое в городе. Он испугано озирался и то и дело поправлял высокую, сужающуюся кверху шляпу с широкими полями. Тяжело ступая, тяжеловозы направились к стене, туда, где на земле лежала, спущенная сверху подъёмная площадка блока. Рин ещё раз оглянулся на подводу и заспешил к замку.
По дороге ему несколько раз попадались медленно едущие телеги, заполненные доспехами, как правило, старыми и, нередко, уже негодными. Перед ними шли герцогские крикуны, певуче и немного заунывно читавшие герцогское повеление, согласно которому жители города должны были принять участие в его защите. Если вдруг мужчины из какого-либо дома оказывались людьми не богатыми и не имеющими собственного оружия, то служка, сопровождавший телегу, выдавал им оное и делал в пергаменте соответствуюшую запись, а берущий доспехи ставил какой-нибудь знак. Лица большинства горожан, отправлявшихся на стену, были по-суровому торжественны, хотя кое-кто и пытался выглядеть весёлым и бесшабашным. Однако в глазах и тех, и других Рин ясно видел затаившийся в сердцах страх, как бы глубоко его не пытались запрятать. Но не пойти было нельзя: ведь у служки был список, и он всегда знал, сколько человек должно быть выставлено от каждого дома, и если бы вдруг кого-то недостало, то он сказал бы об этом сопровождавшим его гвардейцам, а уже те, быстренько бы выволокли на улицу такого бедолагу, под неодобрительный крик и улюлюканье уже вооружившихся соседей. Никакой уважающий себя горожанин не мог себе такое позволить, ибо такой поступок лёг бы несмываемым пятном позора на всю его оставшуюся жизнь. Лишь тяжёлая болезнь, или же старческая немощь могли избавить мужчину от этой обязанности.
На этот раз калитка, рядом с воротами в замок, была закрыта. Рин громко постучал, и в двери открылось узкое, зарешёченное окошко:
- Чего надо?
- Я по приказу Файго Джегаза, командира второй четверти первой сотни гвардейцев герцога Индэрского, стоящего на защите стены у Пьертских ворот. Присланных от придворного волшебника чародейских средств не хватило, – Рин продемонстрировал пустые сумы с вензелем мага. – И я иду к господину Дэдэну за новыми.
- Проходи, – калитка отворилась, и унылый стражник, едва взглянув на него, отодвинулся в сторону.
Рина удивила та лёгкость, с которой его пропустили в замок. По его мнению, в условиях осады к данному вопросу следовало относиться гораздо серьёзнее. Миновав узкую калитку, Рин обернулся назад и тут же понял причину подобного легкомыслия: в нише, сбоку от калитки, стоял табурет, на котором восседал, в высокой шапочке Гильдии, незнакомый волшебник, видимо, из числа спутников ади Ранека, прибывшего этой ночью. А с другой стороны прохода, в привратной комнате, томилось с десяток гвардейцев в полном вооружении, чьи алого цвета доспехи с серебряным узором, указывали на то, что они из алой сотни – наиболее опытного отряда герцога.
Рин быстро пересёк двор и уже через пару минут поднимался по лестнице, в дальнем крыле замка, где находилась библиотека, за которой и были покои Дэдэна и его, знаменитая комната по изучению великих тайн Силы. Никто из встреченной им прислуги не знал, где придворный волшебник, поэтому Рин и решил, что он у себя. Однако открывший дверь на его стук преклонных лет луллиец, находившийся в услужении у волшебника, сказал ему, что Дэдэн сейчас у господина герцога, в тронном зале, и неизвестно когда вернётся, если вообще вернётся, поскольку не желает оставлять господина герцога в столь опасное для того время. Поблагодарив старика, Рин отправился в сторону тронного зала, не будучи, правда, уверенным, что его кто-нибудь туда впустит. Когда-то, давным-давно, герцогство Индэрнское было самостоятельным королевством, охватывающим и герцогство Уттриц и территорию вольных городов вплоть до Великой Пустоши, и даже город Рамагу. Вот, с тех самых пор, за главным залом дворца и осталось это название – тронный зал.
Как помнил Рин, ещё со времён своей службы в замке, быстрее всего попасть к тронному залу можно было, пройдя прямо отсюда через цветочную галерею в южную часть дворца, где располагались кухня и трапезные, а также, примыкающие к ним с противоположной стороны, казармы дворцовой стражи. Быстро перебежав галерею, он спустился на этаж ниже и оказался перед солдатской трапезной. Оттуда доносился какой-то непонятный рёв. Рин осторожно приблизился и заглянул внутрь.
- Ой! – испугался разносчик похлёбок, с пустым горшком на деревянной дощечке, чуть было не налетев на него.
- Кто это? – спросил Рин, с любопытством разглядывая аж четверых фарланян, сидящих вокруг стола с огромными кубками в руках и горланящих песни.
- Эти господа сопровождают ади Барго, который был в числе тех рыцарей, что прибыли сегодня ночью. Они из его личной охраны, и он очень ими гордиться, – охотно сообщил мальчик.
- Ещё бы! – понимающе усмехнулся Рин.
- Ади Барго, по приезду, излише налегал на вино и теперь всё никак не может прийти в себя. Вон он лежит на скамье, у самой стены! - указал мальчик на распростёртое грузное тело по другую сторону стола. – Вот они и скучают, – разносчик похлёбок виновато улыбнулся, а затем попытался обойти стоящего на его пути Рина.
Между тем фарлане затянули новую песню. Это была "боевая песнь". Но не просто одна из тех, которые фарлане пели, отправляясь на бой. Это была "песнь безнадёжной битвы"! Если уж фарлане вспомнили о ней, то ничего хорошего это городу не сулило. Рин не раз слышал её от Эрва и, так как она очень ему нравилась, Гшор сделал для него её перевод, весьма удачный, как сказал фарланин, но который, всё же, по мнению юноши, звучал не столь хорошо, как оригинал. Однако больше всего ему нравился припев, до которого они сейчас как раз и дошли:
...Не ищи отступленья, коль даже остался один.
Бой проигранный – вовсе не тот, где дано смерть узнать.
Пусть надежда мертва, и нет сил – но враги впереди.
Меч покрепче держи, чтобы жизнь подороже продать!
Рин озабоченно покачал головой и, ещё раз обведя взглядом прощальную пирушку фарланов, продолжил свой путь.
Дэдэн едва сдерживал себя, чтобы не начать орать на своего помощника прямо сейчас, в присутствии герцога. Ухватив Ивдура пребольно за локоть он потащил его к самому дальнему окну.
- Как это сбежал?! – зло прошипел он, не отпуская рукав молодого чародея.
Ивдур виновато пожал плечами
- Он заколол стражника и сбежал, – и протянул Дэдэну уже высохшую кость черепа, всю в спутанных волосах северянина. – А это я нашёл в его яме.
Дэдэн схватил кость и потрясённо посмотрел на Ивдура:
- Проклятье! Этот хитрец обвёл меня вокруг пальца!.. Я думал, что он раб, а он всего лишь вплёл в свою причёску кость от черепа настоящего раба! – Дэдэн горько вздохнул, и обозрев длинные мысы своих сапог, грустно посмотрел на помощника. – Увы, Ивдур, мы упустили прекрасную возможность узнать кое-что интересное…
- Не расстраивайтесь, господин Дэдэн, – постарался успокоить придворного волшебника Ивдур. – Скорее всего этот Арутхи Роздлид, как и многие до него, тоже общался лишь с посредниками и не знал ничего интересного.
- Нет, Ивдур, нет… - печально покачал головой Дэдэн. – Я чувствую, что мы упустили что-то важное.
- Но, господин придворный волшебник, – вновь начал Ивдур. – Разве…
- О чём это вы там сплетничаете, Дэдэн? – окликнул их герцог. – Немедленно отвечайте!
- Ничего интересного, Ваша Решимость! – поклонился издали старый маг. – Воспользовавшись суматохой, вызванной осадой, из подземелья сбежал один из заключённых.
- Как я могу защищать целый город, если даже собственную тюрьму не в состоянии держать на крепком замке?! – тут же вспылил герцог.
Вопрос герцога попадал в самую точку. Как защищать город? Войско врага внушала Дэдэну нешутошный страх и уважение. Хотя стены Индэрна и славились во всей Имрии своей крепостью и высотой, а его камень основы был одним из самых сильных и прочных во всех прибрежных королевствах, но если доблестный король Эрро замешкается, излишне долго собирая армию, то для города это может обернуться настоящей катастрофой. Придворного волшебника пугало даже не столько само по себе вражеское войско, пусть даже столь огромное и, видимо, прекрасно обученное, сколько те магические силы, что прибыли вместе с ним, и которые постоянно ощущал Дэдэн. Кто такой этот Третья Длань Ойнар Рагс? Или, что более правильно – Воигу Тхана Ойнари Рагсу, что, в переводе с кивилийского, и означало Третья Длань Истинного Владыки? Что за волшебники сопровождают его? Насколько они сильны, и в каком виде магии они наиболее искусны? Это тем более занимало его, что в самом Идэрне, кроме него, Ивдура, и двух волшебников, приехавших ночью вместе ади Ранеком, да ещё, в общем-то, бесполезных инткулов, чародеев больше не было. И откуда, наконец, те существа, что были основой этой загадочной армии, помимо гораздо более малочисленных вайшу, шоэнов, пакров и прочих дэкамэ? И что это за животные, что прибыли вместе с врагом? Дэдэн немало поскитался за свою жизнь, но никогда и нигде не встречал никого похожего, и эта неизвестность тоже пугала его.
- Не беспокойтесь, Ваша Решимость! – успокаивающи поднял руки Дэдэн. – Король Эрро…
- Да, полноте, Дэдэн! – раздражённо оборвал его герцог. – Вы и сами прекрасно знаете, что покуда король не соберёт армию, большую чем у врага, мы его здесь не увидим! А такую армию, не собирёшь ни за день, ни даже за два!.. Я был бы рад, даже если бы он успел это сделать хотя бы за неделю!.. Враг настроен решительно, и, судя по всему, биться нам с ним придётся один на один.
- Вы, как всегда, правы, Ваша Решимость, – поклонился Дэдэн. – И всё же, я полагаю, что город сумеет устоять даже против такой армии.
- А!- махнул рукой герцог. – Да ниспошлёт Всесущий свою милость на наш город!
Северный Зуб вернулся к своему креслу, стоящему на возвышении и своим великолепием, действительно, ничем не уступавшему настоящему королевскому трону, и устало облокотился о его спинку:
- Знаете, Дэдэн… Если бы у меня сейчас был в руках этот треклятый юноша, которого они ищут, то я бы, пожалуй, мог бы его им отдать!.. В конце-концов, что стоит жизнь одного какого-то юнца, в сравнении с судьбой целого города?
Герцог сжал правый кулак и поджал губы. Постояв так немного, он обошёл трон, а затем сел в него. В зале воцарилась тишина. Молчал герцог, молчали Дэдэн и Ивдур, молчала стража при входе в зал и трое воинов из личной охраны герцога. Лишь беспечные стрижи, стремительными тенями метались в небе за узорчатым окном.
- Ладно, Дэдэн. Пора сделать то, за чем я, собственно, вас сюда и пригласил, – сказал герцог, устраиваясь поудобнее в роскошном кресле.
Придворный волшебник поманил рукой своего помощника, и Ивдур торопливо подошёл к высокому бюро возле окна. Открыв чернильницу, он окунул в неё остро заточенное перо.
- Итак, Дэдэн, – торжественно начал герцог. – В предверии смертоносной битвы, чей исход может знать лишь один Всесущный… Уповая на Его милость и надеясь на лучшее, я, тем не менее, полагаю своим долгом привести в порядок своё завещание… дабы, как бы ни рассудил Господь Бог, но судьба принадлежащих мне земель осталась бы для короля и для всех моих подданных ясной и понятной и не вызвала бы какие-либо ссоры между моими наследниками… Итак, Дэдэн, огласите моё нынешнее завещание.
Дэдэн открыл было рот, как один из стражников, стоявших подле двери, оглянулся и, коротко переговорив с кем-то, испугано кашлянул.
- Ну что там ещё?! – взорвался герцог.
- Прошу не прогневаться, Ваша Решимость, но тут спрашивают господина придворного волшебника по какому-то очень важному и срочному делу, – сделал шаг вперёд стражник.
- Кто там? Пусть войдёт! – нахмурил брови герцог, подозрительно глядя на дверь.
Стражник посторонился, и в тронный зал, немного смущаясь, но всё же гордо выпятив грудь, вошёл рослый юноша, в хороших доспехах и с двумя сумами, перекинутыми через плечо. Не доходя двадцати шагов до трона герцога, юноша остановился и галантно поклонился:
- Да не зайдёт никогда солнце над головой Его Решимости, и да не покинет Его и Его высочайшее семейство истинная вера и милость Господа нашего Игуна! Я оруженосец преданного Вам, Ваша Решимость, рыцаря ади Питри Фроггана, господина Оленей Тропы и Вашего верного ленника. Я слуга Вашего слуги, и моё ничтожное имя недостойно коснуться ушей Вашей Решимости, ибо какое дело солнцу до травы, пользующейся его бесконечной добротой и благодатью.
Северный Зуб удивлённо поднял брови и с интересом посмотрел на юношу. Он хотел что-то сказать, но Дэдэн опередил его и, позабыв о всяческом этикете бросился к юному оруженосцу.
- Рин?.. Рин?!.. Почему ты здесь?! – с отчаянием в голосе закричал вдруг волшебник, отчего все присутствующие в тронном зале уставились на него с нескрываемым изумлением.
Рин тоже непонимающе посмотрел на придворного волшебника:
- Господин…
- Разве Радпурс не передал ади Питри моё письмо? – Дэдэн схватил юношу за плечи и немилосердно его затряс.
- Дэдэн, отпустите юношу! – рявкнул герцог, но волшебник не обратил на него ни малейшего внимания.
- Почему же тогда ты здесь?! - тряс и тряс Рина Дэдэн.
- Дэдэн! Я приказываю! – рассверипел герцог, вскакивая с трона.
- Радпурс убит! – сумел, наконец, вставить слово и юноша.
- Как убит? Кем?! – потрясённо воскликнул волшебник и отшатнулся от Рина. Лицо его буквально на глазах побледнело и осунулось.
- Я не знаю, господин придворный волшебник, что за негодяи сделали это, но я собственноручно отвязал вчера его бездыханное тело от огромной тахилы, что стояла недалеко от поворота на Оленью Тропу и там же похоронил его.
- Дэдэн, что за грязные интриги вы плетёте за моей спиной?! – взревел Северный Зуб. – Ведь я узнал этого юношу! Это же сын нди’а Буни. Тот самый юный нахал, что служил у меня в трапезничих, пока не умолил меня отпустить его к старику Фроггану! Отвечайте, кто такой этот Радпурс, и что за письмо он должен был передать ади Питри?
Меж тем стражники вновь беспокойно затоптались перед дверьми, ведущими в зал и, в конце концов, опять расступились в стороны. В то же мгновение в зал вошёл некто высокий, в тёмно-синем плаще с тремя рукавами и с тремя же ногами, выглядывающими из-под этого плаща. На лице вошедшего сияли зелёным светом две вертикальные линии.
- Нгунги! – И без того потрясённый Дэдэн, слегка пошатнулся и схватился за сердце. – Ничего не понимаю! – сокрушённо прошептал он вслед за этим, шатаясь и ища другой рукой чего-нибудь, на что можно было бы опереться. Ивдур бросился к нему на помощь, но Рин опередил его.
Нгунги повернулся к герцогу и вежливо поклонился.
- Рад видеть вас, Нгунги. – кивнул тому герцог. – Я надеюсь, что хоть…
Неожиданно, где-то вдалеке что-то ужасно ухнуло, да так мощно, что даже стены дворца затряслись.
- Что это? – испугано спросил Северный Зуб, растерянно поворачиваясь из стороны в сторону. Воины из его личной охраны тут же сомкнулись вкруг него, обнажив мечи, и тоже недоумённо озирались.
- Дэдэн, что это?! – мгновение слабости прошло, и герцог вновь стал, по своему обыкновению, гневным и властным. – Что это за… А-а-а!.. А-а-а-а!!! – вдруг истошно закричал он, хватаясь за голову. Лицо его исказила гримаса боли и ужаса, а глаза буквально вылезли из орбит. В ту же секунду по полукруглому своду тронного зала раздался чудовищной силы глухой удар, так что сверху посыпались штукатурка и лепнина.
- А-а-а-а!!! – вопил герцог, держась за голову и крутясь на одном месте. Телохранители растерянно бегали вокруг него не зная что делать. Дэдэн сел прямо на пол и прикрыв ладонями лицо, что-то шептал, а Ивдур пытался поднять его на ноги. Рин обнажил меч и потрясённо смотрел на герцога, тоже не зная, как ему следует поступить, так же как и стражники, замершие у входа. Нгунги же осторожно отступил на пару шагов назад и внимательно наблюдал за тем, что происходило с герцогом.
Вдруг Дэдэн оттолкнул Ивдура и вскочил на ноги.
- Он идёт! Идёт!!! – закричал волшебник и, повернувшись к Ивдуру, торопливо и горячо зашептал. – Отныне и навеки, Ивдур, этот юный оруженосец Рин – твой жребий и твоя судьба в этой жизни! Береги и храни его, где бы он не оказался, и чтобы с ним не случилось! Слышишь меня?! Рин – ключ ко всему происходящему, и, возможно, он – единственная надежда этого мира! Поклянись защищать и помогать ему! – и Дэдэн обеими руками стиснул ладонь молодого чародея.
- Клянусь! – изумлённо произнёс Ивдур, ровным счётом ничего не понимая. Он хотел спросить Дэдэна, что тот имел в виду, говоря, что этот молодой оруженосец – ключ ко всему происходящему и единственная надежда мира, но волшебник уже отвернулся от него и вытянул руки в сторону герцога. Лицо Дэдэна покраснело, по нему катились капельки пота, а на шее вздулись от напряжения вены. Между тем, герцог крутился на одном месте всё быстрее и быстрее, а кроме того, казалось, что его сильно раздуло, особенно голову, ставшую почти раза в два больше, чем она должна быть.
Откуда-то издали, наверное от самых стен города, раздался рёв тысяч голосов. Все, поневоле оглянулись на окна, но, в тоже мгновение, свод тронного зала с резким, громким треском лопнул, и на пол посыпалась лавина кирпичей и целых его фрагментов, погребя под собой и герцога, и его личную охрану. Но за миг до этого, всем показалось, что тело герцога, став уж и вовсе невообразимо огромным, разорвалось на мириады лоскутков, одновременно с падением свода.
Нгунги едва успел отскочить в сторону. Стражники, ни секунды более не медля, побросали оружие и с воплями бросились вон из зала. В дыру свода медленно что-то вползало, клубясь и переливаясь над лежащей на полу грудой кирпичей. Тело Дэдэна сотрясалось от неимоверных усилий, но он не опускал рук, продолжая что-то делать.
- Бегите! – не оборачиваясь, прохрипел он. – Ивдур, я приказываю тебе, бери Рина и немедленно уходи!
Ивдур нервно сглотнул и запинаясь произнёс:
- Я-я не ос-ставлю вас одного!.. Ч-что мне делать?
- Уходи! Да уходи же! – с отчаянием закричал старик, падая на колени, но по-прежнему не опуская рук.
Между тем туманное облако приняло очертание высокого человека, или же ещё какого-нибудь дэкамэ, похожего на человека, только невероятно высокого – рана четыре, не меньше. Прошло ещё пару мгновений, и стало видно, что это красивый молодой мужчина, с очень необычным, не совсем человеческим, холодным и гордым, но несомненно благородным лицом. Он пошарил глазами по тронному залу, лишь на долю секунды задержавшись взглядом на Дэдэне, и остановил его на юном оруженосце.
- Так вот ты каков, Повелитель Ветра Всего Сущего! – прошелестело по залу. Незнакомец слегка улыбнулся, одними только губами, и протянул в сторону Рина руку.
- Ветра Всего Сущего?! – как эхо, вслед за незнакомцем, пробормотал Дэдэн и несказанное изумление отразилось на его лице. – Ты не получишь его, кто бы ты ни был! – тут же вскричал он и сделал сложное движение правой ладонью. Изображение незнакомца заколебалось, и тот с негодованием обернулся к придворному волшебнику.
- Как ты мне надоел, глупый старик! – зло скривил он губы, и огромный сияющий шар вылетел из него прямо в Дэдэна. Но не успел он проделать и половину пути, как Рин, подобно молнии, метнулся наперерез ему. Неуловимым для глаз движением он взмахнул мечём и дважды рассёк этот сияющий шар. Раздался ужасный хлопок, и шар распался на три пылающих полукруга, которые с силой врезались в левое плечо юноши. Рина отшвырнуло к стене, и он едва успел сгруппироваться, чтобы хоть как-то смягчить удар и не дать размазать себя по ней.
Незнакомец с испугом посмотрел на оруженосца, но увидев, что юноша жив, немного успокоился. Он вновь протянул к нему руку, как бы приглашая подойти, и что-то даже сказал, но Рин не расслышал что, ибо уже не только Дэдэн, но и Ивдур обрушил какое-то заклинание на этого чужака. Незнакомец в ярости взмахнул рукой, и Дэдэн, подброшенный в воздух, с силой ударился спиной о подоконник, чуть было не вылетев на улицу, а затем обернулся к молодому чародею. Дэдэн же застонал и медленно сполз на пол. Глаза его были открыты, а грудь почти не вздымалась. Рин бросился к нему.
Ивдур вдруг внезапно побледнел, и глаза его стали закатываться.
- Оставь его незнакомец! – оглушающее прозвучало в зале. Нгунги, широко расставив ноги и разведя в стороны руки, вдруг стремительно завертелся на месте, оторвавшись от пола. Чужак отшвырнул к другой стене молодого чародея и опасливо покосился на бывшего ита. Но Нгунги уже вращался настолько быстро, что просто превратился в ослепительно пылающий шар. Было видно, что незнакомец пытается что-то сделать, и чем дольше пытается, тем всё более тревожным становиться его лицо.
- Бегите отсюда! Бегите из города! Бегите прочь! Куда угодно, только не в Гильдию! – гремел в зале голос трёхного волшебника.
- Глупцы! Вы же не выстоите без меня против Тени! – в бешенстве прошипел чужак. – Отдайте Повелителя мне, и я спасу этот мир!
Но Нгунги уже оплетал своим сиянием облик незнакомца.
- Не верь Гильдии… не доверяй Нгунги… хотя, возможно, с Нгунги я и ошибаюсь… но лучше не верь никому… Люннель… Инхара… - едва слышно прошептал лежащий на руках у Рина придворный волшебник, а затем вдруг страшно застонал и, на мгновение, весь вытянувшись, внезапно обмяк. Лишь едва слышный вздох сорвался с его губ и улетел куда-то прочь, через разбитое окно.
Раздалось громкое шипение, словно раскалённый металл сунули в холодную воду.
- Да бегите же-е-е-е!.. – наполнил развалины тронного зала грохочущий голос, принадлежащий бывшему иту.
Рин закрыл уже мёртвые глаза Дэдэна и вскочил на ноги. Где-то, с другой стороны ослепительной сферы, занявшей уже всю середину зала, должен был быть Ивдур. Рин не хотел бросать молодого чародея и пошёл в сторону выхода из зала, обходя эту сферу, по поверхности которой с сухим треском змеились сотни молний, а из глубины то и дело вырывались иссиня-черные отростки невесть чего, немного похожие на толстые ветви засохшего кустарника. Неожиданно всё замерло, а затем по дворцу прокатился оглушительный грохот. Рина в ту же секунду швырнуло обратно к стене, а тронный зал, до самых подвалов, раскололся надвое, обрушившись своей наружной стеной прямо на разбитый во дворе сад.
|
|
|